Еще сказочка

[Лунный тигр]

Сказочка про лешего...





Дед Владимир поворошил веткой костер, отчего тот выбросил в ночное небо сноп ярких искр, словно желая добавить несколько сотен звезд к тем, что уже украшали небосвод.



- Лет двести или триста тому назад шел я за Урал - далеко, в Тибетские горы, у тамошних колдунов уму-разуму поучиться. Остановился на ночлег в какой-то деревеньке. Вечером калякали со стариками о том о сем, они мне и поведали, что по прямой дороге в *** лучше не ходить - мол, леший балуется, сколько людей уж сгинуло. В обход лучше идти. А в обход, знаешь ли, это неделю либо две потерять. А я тогда молодой да скорый был - сто восемьдесят лет у колдунов самый расцвет. Мне бы быстро-быстро добраться. Вот и решил: обойдется как-нибудь. - Дед Владимир закашлялся, набил табаком из кисета свою трубку, прикурил от горящей веточки. Сделав глубокую затяжку, он задумчиво вгляделся в пламя костра, словно оно напоминало ему те времена, когда, еще молодой, он странствовал по миру и собирал по крупицам тайные знания.



- О чем это я... - продолжил Дед. - А, да... Пошел я, значит, по дороге этой нехорошей. Утром вышел, в полдень перекусил да отдохнул пару часиков. Потом дальше пошел. Слышу - идет кто-то за мной. Я потише - и он потише. Я быстрее - и он шаг ускоряет. Жутковато, а оборачиваться нельзя...

- Почему? - перебил Деда какой-то пацаненок.

- Не любят они этого. Я как-то обернулся - еле жив остался. - Дед Владимир задрал рубашку и показал спину, на которой белели длинные шрамы.

- Иду, не оборачиваюсь. Вспоминаю, что про леших от умных людей слышал. Любят, дескать, поговорить, да за разговором заводят в глушь либо в топь, водяному на потеху. Ну, думаю, я и сам болтун хоть куда, сам кого хочешь куда хочешь заведу. Но на всякий случай иглу с ворота рубахи снял - в ногу себя колоть, если дурман какой найдет. Ну, и говорю как бы сам себе, мол, скучно дорогой одному-то, поговорить бы с кем... Глядишь, и путь короче покажется. Тут сзади кашель такой сухонький раздался и голос старческий: "Мил человек, ты не в *** ли путь держишь?" Я остановился, развернулся - старичок божий одуванчик. В серой дерюге какой-то, сам сгорбленный, иссохший - как скелет; волосы спутанные, длинные. Да, говорю, в ***, не угодно ли компанию составить? Пошли вместе дальше. Разговорились. Рассказал он мне, что отшельником в лесу живет, да вот в деревню собрался по надобности какой-то. Ну и я ему наплел, что туда и туда иду, толи к внучке, толи к дочке - не помню уж. Говорю, слушаю, а сам за дорогой слежу. И не зря - заметил, что старик куда-то в лес все свернуть хочет, и меня словно сила какая за ним тянет. Да вовремя я себя иглой колол - очухивался и на дорогу выходил. Пока шли да разговаривали, я третьим глазом округу прощупывал. Чую, люди недалеко - до *** версты две, не больше. Тут старик и говорит: мол, прямой путь знаю, в два раза короче. А я ему: кривой-то может и длиннее, зато в два раза быстрее дойдем. Пошли дальше. Пять минут идем, десять...Вдруг старик - он впереди шел - остановился резко, обернулся... Волосы седые на глаза спадают, и глазами он этими смотрит так... нехорошо. Вижу - плохо мне сейчас будет. И рукой нащупываю за пазухой мешочек с травкой колдовской. От нечисти шибко хороша. Глядь - а старик уж и не старик, а не пойми что. Руки - как ветки сухие, ноги - что твои колоды, тулово - медвежье, шерсть грязная. Только голова человечья, и глаза смотрят... и тихонький такой свист - еле слышно. Чую - тело мое мне подчиняться не желает. Но таки из последних сил швырнул я горсть травы в глаза лешему - тот взревел, словно раненый елефант-зверь. Водятся такие на юге, сам видел. А я деру... Быстрее зайца мчался - до самой деревни...



Дед Владимир выбил трубку и замолчал. Костер догорал; слушатели расходились - парами, тройками. Темный лес шептал что-то, что понять мог, верно, лишь Дед Владимир. Когда у костра остались только мы вдвоем, я спросил у колдуна:

- А что за травка такая чудодейственная, не скажете?

- Отчего не сказать... Махорка это...

Заметив мое изумление, Дед хитро улыбнулся:

- Ну да. А кому понравится, когда ему дрянью такой глаза запорошат? А пока леший чихал да глаза тер, да слезы лил, я бы не то что до деревни, до Тибета добежал бы...